В России же перспективы есть лишь у нефтегазового сектора
Пенсионная тема – не из тех, от которой можно так легко отделаться, отложив на потом. Просто потому, что гражданам, как бы лояльны они ни были к действующей власти, никак не прикажешь перестать стареть, а значит, тема, как жить по преодолении пенсионного порога, актуальна всегда и для всех, включая, кстати, и тех, кто в ответе за этот далеко не праздный вопрос. Исходное положение российской пенсионной системы не назовешь радужным. У нас нынче вообще как-то не принято рассуждать о неудачах в той или иной сфере. На каждый негатив моментально находится позитивный контраргумент. Но вот в случае с зияющей черной дырой бюджета Пенсионного фонда такой номер уже не проходит: слишком уж тут все запущено. Чем может реально похвалиться ПФР сегодня, так это шикарной архитектурой и убранством своих региональных офисов. Не зря ведь в глубинке шутят: не знаешь, как найти местное отделение Пенсионного фонда России? Ищи самое красивое, самое богатое здание… Но столичное руководство сей примечательный факт не сильно смущает, а правительство как ни в чем не бывало продолжает усиленно искать решение уравнения с множеством неизвестных.

Один из вариантов был предложен министерством труда буквально только что. Представленный проект предусматривает предоставление гражданам выбора: ориентир на столь привычную солидарную систему, когда нынешние пенсионные отчисления идут на текущие пенсионные выплаты, но зато (как предполагается) уже твою старость обеспечат вошедшие в трудоспособный возраст молодые, либо переход на накопительную схему, когда будущий пенсионер будет лично откладывать на старость, совместно с работодателем. Размер вложений при этом не ограничен – хоть всю зарплату перечисляй, чтобы потом проводить старость на кругосветных круизных лайнерах.
Риски есть и там, и там. Солидарная система воплощает в себе хоть какую-то стабильность в условиях инфляции, однако все портит такой фактор, как общее старение населения. От года к году соотношение количества работающего населения к одному пенсионеру становится все меньшим. При накопительной системе соотношение душ молодежи и стариков не играет роли, но сама система оказывается в прочной зависимости от внешней экономической конъюнктуры. А она нынче известно какая.

Как видно, время для того, чтобы написать в решении заданной задачки заветное слово «Ответ», покуда не пришло. Но государство-школьник старается. Думает. Или делает вид?.. Об оптимальных вариантах дальнейшего развития пенсионной системы России в беседе с обозревателем KM.RU рассказал профессор кафедры социального страхования и страхового дела Академии труда и социальных отношений, доктор экономических наук Андрей Гудков:

– Солидарная пенсионная система великолепно работает в случае, когда следующее работающее поколение превосходит по численности поколение пенсионеров и, соответственно, идет больше денег на текущие пенсии. Однако в современной России нынче наблюдается серьезная проблема падения в демографическую яму, поскольку ситуация с рождаемостью в 80-90-е годы была, мягко говоря, очень неважной. Население стареет и, соответственно, увеличивается пенсионная нагрузка на тех, кто пока продолжает работать и платить взносы. Накопительная система работает великолепно, если в стране развиты биржи и рынок финансовых бумаг, которые, в свою очередь, подкреплены реальным производством. А реальное производство сейчас имеет шансы на развитие только в том случае, если оно основывается на неких преимуществах нашей страны перед другими. У нас пока что такие реальные шансы имеет разве что нефтегазовый сектор. Я не так давно разговаривал с ребятами из Минпрома, так там открыто говорят: нет проектов. Страна занимает такую гигантскую территорию, а проектов развития нет… И надо четко усвоить простую вещь: если проекты будут, если будут работать реальные производства – будет и реальный финансовый рынок, который позволит и накопительной пенсионной системе работать эффективно, должным образом. В обществе и в экономике вообще все очень тесно взаимосвязано: порой бывает непросто понять, что есть причина, а что – следствие. Как в той философской загадке, что было раньше – курица или яйцо.

Вместо того, чтобы и дальше куда-то бежать по какой-то непонятной либеральной линии, может, нам имеет смысл вернуться к той модели, что уже была до 2001 года? Тогда пенсионная система при всех издержках была стабильной. Вводим солидарную систему, 28% взносов со всех доходов, в пенсионный котел, и в этих условиях решаются проблемы. А то, что работодатель не хочет платить эти 28%… Но как им ставки ни снижали – все равно не платят. Так, может быть, дополнять экономические стимулы для пущего эффекта и административными рычагами? – Раньше очень много говорилось о важности негосударственных пенсионных фондов. Сейчас, когда в качестве альтернативы предлагается накопительная схема, очевидно, должен повыситься общественный интерес к этому инструменту? – Негосударственные пенсионные фонды (они же корпоративные) отлично работают: они есть на большом количестве предприятий. В Налоговом кодексе есть льгота, предусматривающая отчисление 12% от фонда оплаты труда. Эту долю можно направлять на добровольное пенсионное страхование, на добровольное медицинское страхование, либо делить между двумя этими направлениями. И масса предприятий, особенно крупных, отправляют деньги в свой карманный НПФ, который на эти деньги приобретает акции этого же предприятия. А поскольку в руководстве НПФ сидит свой человек (как правило, родственник главы компании), получается еще и гарантия от рейдерского захвата: акции вроде как есть на рынке, а фактически они уже все скопом скуплены НПФ. Есть замечательные цифры, находящиеся в открытом доступе, показывающие, что собственно пенсионные резервы (накопления граждан и корпораций) негосударственных пенсионных фондов составляют на сегодняшний день порядка 717 млрд руб., а личное имущество – 1,5 трлн руб. Так что корпоративные схемы работают великолепно. Есть статья известного американского экономиста, лауреата Нобелевской премии, которая повествует о том, что в Америке акционерным капиталом компаний владеют пенсионные фонды. У нас, видимо, пытаются отстроить нечто подобное. – Однако нельзя отрицать и рисков. Все же уровень доверия к НПФ у граждан, которые не работают на «прикрепленных» предприятиях, достаточно низок, что можно объяснить, помимо страха попасть в сети мошенников, еще и сомнениями, настолько выгоднее довериться НПФ. – Если вы будете вкладывать свои 6% от зарплаты в банк на один-два года, то будете иметь прибыль 10-12% годовых, а пенсионные накопления, аккумулируемые во «Внешэкономбанке», по данным на первое полугодие 2012 года, получили прирост 7,5% годовых, причем в самом ВЭБе этим гордятся. Вот и ответ на вопрос, как выгоднее. С другой стороны, у нас в сфере пенсионных накоплений пока что действует ситуация, когда «сапоги тачает пирожник, а пироги печет сапожник», потому что эти финансовые институты должны быть должным образом законодательно закреплены и защищены. У нас до сих пор не решен вопрос с проведением актуальных расчетов, а ведь это – громаднейшая и сложная сфера, затрагивающая вероятностные расчеты финансовых моделей. И тут мало просто быть хорошим математиком.

Как следствие, мы получаем парадоксальную ситуацию, когда любая негосударственная пенсионная организация работает по такой схеме: вы заключаете с ними договор и получаете на руки т.н. «пенсионный план» – сколько вы должны вкладывать денег в фонд, сколько они благодаря этому накопят и сколько в итоге вам выплатят. Но все эти выкладки не основаны ни на чем, поскольку не было актуальных расчетов, нет финансовой модели, и, соответственно, в гарантиях такая система проигрывает. А решение вопроса – в малом: нужно создать соответствующую нормативную базу, подкрепленную законодательно.